Кавказская политика и наука царской России: Армянский вопрос и И.Орбели - 1 ЧАСТЬ
Ризван ГУСЕЙНОВ
1 ЧАСТЬ
В преддверии Первой мировой войны Россия опасалось, что боевые действия с Османской Турцией на Кавказе могли обернуться потерей Эриванской губернии. В таком случае, армянское население во главе с церковью Эчмиадзина могли оказаться в руках Турции. Тогда в российских политических кругах созрел план создания запасного «армянского царства» в высокогорном Карабахе, центром для которого было выбран арменизированый албанский монастырь в Гандзасаре.
 |
| картина В.И.Машкова о переселении армян из Персии на Кавказ |
В течение XIX-начала XX вв. царская Россия, завоевав обширные территории на Кавказе, в Малой и Передней Азии, попутно создала идеологическое и историческое обоснование своего продвижения в эти регионы. Самодержавие, впрочем как европейские державы того периода свою экспансию на мусульманский Восток частенько обосновывали «защитой и освобождением» христианского населения. На Кавказе и других территориях, куда двигалась Россия, решено было «освобождать» христианские народы, в том числе армяно-григорианского вероисповедания. Самодержавие, выбирало разные проекты, и в конце XVIII пришло к решению «восстановить» Армянское царство. В создании идеологической доктрины на мусульманский Восток большая роль отводилась разного рода полумифическим античным, римским картам, источникам и авторам, ссылаясь на которых российская и европейские империи стремились чертить новую геополитическую карту Кавказа и Малой Азии.
Царская Россия в период завоевания Южного Кавказа, с целью идеологически обосновать свое здесь присутствие взяла на себя миссию воссоздания «древних государств» на территории Турции, Ирана и Кавказа. Это была уловка с целью привлечь на свою сторону христианские народы региона, поскольку возникла необходимость облачить какой-нибудь миссионерской доктриной свое продвижение на юг. Для этих целей была выбрана, в том числе идея «восстановления древней Армении». Однако тогда, под армянами подразумевались различные этносы и народы, исповедовавшие армянское григорианство, не современный армяно-хайский (гайканский) народ. Тогда существовала целая сеть армянских патриархий, католикоссатов и епископств на Востоке, паствой которых являлись различные этносы. Патриархией гайканского или хайского народа (самоназвание современного армянского народа) была Араратская церковь в Эчмиадзине. Поэтому, не имеют оснований современные претензии армянских идеологов на богатое наследие и культуру всех христианских народов Кавказа и Малой Азии. Это все равно, что один из народов исповедующих Ислам станет претендовать на все мусульманское наследие, культуру, храмы в мире, или же если какой-то из народов исповедующих Католицизм предъявит претензии на все культурное, архитектурно-историческое и духовное наследие католического мира.
Российская политика на Кавказе заказала историкам искать только христианское наследие и привязывать его к истории «нужных и верных» народов и при этом всячески избегать изучения древнейшего периода, а также периода владычества мусульманских тюркских государств региона. Для мусульманских и тюркских народов была уготована роль «дикарей и варваров, которые веками проливали кровь древних христианских народов». В этих исследовательских идеологизированных проектах принимали участие почти все ведущие российские и европейские историки, археологи и другие ученые того периода.
Очень интересные факты по этому поводу в серии статей «ТАЙНА АКАДЕМИКА ИОСИФА ОРБЕЛИ» привел российский публицист С.Тарасов, который четко показывает, что историческую науку, археологические и иные научные исследования спонсировали военные структуры, разведка и внешнеполитическое ведомство царской России. С.Тарасов перечисляет имена целой плеяды известных российских академиков: востоковедов, лингвистов, историков, археологов, которые занимались наукой в «нужном для интересов российской политики» направлении: «Причем к работе в экспедициях стали привлекаться и другие видные русские учёные. Как и в Европе, некоторые археологи, географы, этнографы, лингвисты сотрудничали с военным ведомством, которое часто выступало в роли главного финансиста проектов, позволяющих осуществлять сбор необходимой оперативной информации», - подмечает С.Тарасов. [7]
С.Тарасов, в списке ученых, активно сотрудничавших с различными военными и политическими ведомствами России, указывает Иосифа Орбели, как одного из наиболее продуктивных исследователей. Жизнь и деятельность известного царско-русского, советского ученого, академика И.А.Орбели (1887-1961) много лет привлекает внимание исследователей. И.Орбели начал свою научную карьеру еще в царской России, в начале XX века он участвовал в различных научных экспедициях, в том числе на территории Турции и Азербайджана. И.Орбели тоже проводил подобные заказные исследования на территории Турции, а также на Кавказе, в то числе в Ганздасарском монастыре в 1909 году. Однако у И.Орбели была и своя независимая точка зрения, которую он тогда отстаивал, утверждая, что Гандзасар, Хачен, да и вообще весь Карабах не является родиной армян, которые, по его мнению, в средние века захватили эти земли, являвшиеся частью древнего Албанского царства.
Именно этой особой позиции И.Орбели относительно древнего наследия Кавказской Албании и его уничтоженной книге «Надписи Гандзасара и hавоцптука» [4] посвящены многолетние исследования азербайджанского политолога Фуада Ахундова и группы ученых под его руководством. По итогам своих исследований эпиграфических надписей в храмах и на памятниках в Карабахе, И.Орбели готовил к печати свой труд. В 1919 году ученый Санкт-Петербургской Императорской Академии Наук подготовил книгу И.А. Орбели «Надписи Гандзасара и hавоцптука». Но затем произошло что–то странное, о чем свидетельствует письмо И.Орбели от 9 января 1922 года, адресованное им Петербургской Академии. [8]
В своем письме ученый отмечает, что готовая к печати книга уже много лет не публикуется и ему советуют еще раз поехать в Карабах, чтобы дополнительно изучить надписи. Однако И.Орбели недоумевает по этому поводу и в частности отмечает, что в Карабахе идет война, что значительно осложняет его визит туда. Это письмо проясняет один интересный нюанс - несмотря на то, что в 1922 году в Армении и Азербайджане уже два года как была установлена советская власть, война в Карабахе, начавшаяся еще в 1918 году, еще продолжалась. В письме он сетует на волокиту и проволочки с выпуском книги и высказывает свое отчаяние относительно невозможности подвести итоги исследований в Карабахе. Позже, я еще вернусь к этому письму ученого и приведу его полностью.
Особую позицию И.Орбели по Гандзасару отмечает в своих статьях С.Тарасов: «Но в чем можно согласиться с азербайджанскими историками, так это в том, что Орбели имел свою позицию и не намеревался предоставлять своим оппонентам аргументацию, которая работала бы против него. Неслучайно, завсектором Администрации Президента Азербайджана Фуад Ахундов обратил внимание на то, что 1919 году в Петрограде Орбели забрал из издательства весь тираж готовящейся к выходу в свет книги, в которой были собраны 300 албанских надписей из Гандзасара. Тогда изменилась политическая ситуация и геополитические перспективы Армении в глазах Москвы выглядели иначе.
Надо полагать, что для Орбели новые знания были необходимы не для чтения надписей в Гандзасарском монастыре. Такое сплетение научного и практического интересов к курдской проблематике накануне Первой мировой войны было вызвано определёнными внешнеполитическими причинами, в частности, заинтересованностью царского правительства в укреплении своих позиций на Востоке. Кстати, Орбели опубликовал свой отчет о пребывании в Азиатской Турции в 1911-1912 годах. Если сравнить его с аналогичными документами, подготовленными офицерами русского Генерального штаба и штаба Кавказского военного округа П. И. Аверьяновым, А. В. Карцевым, А. М. Колюбакиным и П. А. Томиловым, то станет ясно, где заканчивается археология и начинается разведка». [7]
С.Тарасов, верно подмечает, что И.Орбели и другие ученые нужны были для идеологического обоснования претензий царской России на турецкие земли, особенно в период Первой мировой войны. Однако, после того как пало самодержавие и была создана большевистская Россия, изменились приоритеты и методы идеологической работы, в связи с чем Орбели был переброшен на сугубо армянское направление и больше не возвращался к албанской теме.
Возвращаясь к периоду революций 1905-06 гг., затем Первой мировой войны 1914-18 гг., С.Тарасов верно подмечает, что в тот период царская Россия окончательно поняла какой вред ее интересам наносит националистическое армянское движение и деятельность Армянской церкви. К тому же самодержавие опасалось, что надвигавшаяся война с Османской Турцией, могла обернуться потерей части кавказских земель, в том числе Эриванской губернии. В таком случае, армянское население во главе с церковью Эчмиадзина могли оказаться в руках Турции, и Россия потеряла бы свою «армянскую карту» на Кавказе. Тогда в российских политических кругах созрел план создания запасного «армянского царства» в высокогорном Карабахе, центром для которого было выбран арменизированый албанский монастырь в Гандзасаре.
Относительно этого С.Тарасов пишет: «Не случайно начиная с весны 1908 вплоть до начала 1911 года в Российской империи проводились масштабные аресты дашнаков. Именно этим моментом объясняются причины, побудившие Воронцова-Дашкова (кавказский наместник – Р.Г.) предпринять инспекционную поездку в Эривань, где он «осмотрел войсковые части, губернские учреждения и учебные заведения с супругой в сопровождении свиты и Эриванского губернатора графа Тизенгаузена». И, как вспоминает член конвоя Наместника Н.А. Бигаев, «Воронцов-Дашков специально выезжал в Эчмиадзин, чтобы «навестить больного и престарелого Католикоса всех армян». В то время ходили слухи о «неизбежной войне» России с Османской империей. Военные не исключали, что в случае войны русские войска могут «временно» оставить приграничную территорию, включая и Эривань.
Вот почему интригующим выглядит проект Воронцова-Дашкова по автономизации края, определение им центров национальных или иных автономий и их границ. Если в отношении грузин или (закавказских) «татар» (так раньше в России именовалось тюркское население Закавказья - С.Т.) можно было с определенной точность рассуждать о вероятных столицах их «национальных очагов», то где мог быть «армянский очаг» в случает утери Эривани, особенно с учетом того, что армянский вопрос к тому времени являлся составной частью глобального «восточного вопроса»?
Вот почему в этот момент оказались востребованными разработки академика Н.Марра и его ученика И.Орбели об «исторически меняющихся масштабах Армянского мира», который якобы «на протяжении веков реализовывался то самостоятельно, то в рамках других миров, цивилизаций, империй».
«Поэтому визит Орбели в 1909 году в Хаченское княжество выглядит не стремлением странствующего востоковеда обогатить свой кругозор или оставить после себя научное открытие. Это было частью попыток подготовить альтернативный «армянский проект» с ориентацией на Россию и Персию в противовес планам младотурок. Что же касается Кавказской Албании, то в Петербурге отношение к этой проблеме было такое же, как к древней Греции или к Риму. На наш взгляд, именно тогда были прописаны первые страницы карабахского сценария, который по мере развития событий вырастал в серьезную геополитическую проблему», - констатирует С.Тарасов. [6]
Однако, по итогам Первой Мировой войны (1914-18 гг.) пали как Османская Турция, так и царская Россия, а на Южном Кавказе были созданы три республики: Грузинская, Азербайджанская и Араратская (армянская). По мнению политолога Фуада Ахундова, одной из причин по которой труд И.Орбели не увидел свет, стали именно итоги Первой мировой войны и революционные события 1917-1918 гг., в результате которых пала Российская империя. В 1919 году было уже не до планов царской России и книга И.А. Орбели «Надписи Гандзасара и hавоцптука» была предана забвению. Большевистская Россия была занята гражданской войной, а ситуация на Кавказе тоже разыгрывалась драматически. Дашнакская Армения (Араратская Республика) объявила войну в 1918-1920 гг. Азербайджану (за Нахичеван, Зангезур и Карабах) и декабре 1918 года Грузии (за Ахалкалаки и Борчалы). Отметим, что дашнакская Армения вела военные действия против Турции в сентябре-ноябре 1920 года – тем самым, фактически видна агрессорская суть марионеточного режима Араратской Республики, использовавшегося странами Антанты и советской Россией, как рычаг давления на соседние страны и народы. В итоге дашнакская Армения проиграла войны, однако смогла учинить массовую резню азербайджанского, мусульманского населения в различных регионах Южного Кавказа.
Исследования со стороны И.Орбели в Карабахе надписей Гандзасара и других храмов, не было завершено, поскольку в Карабахе в 1918-20-ые гг. шла война, учиненная армянскими националистами. По итогам экспедиции в Карабах, высказанное И.Орбели в публикациях мнение, что карабахские храмы и земли являются частью наследия Кавказской Албании, по всей видимости, противоречили надуманной армянской исторической концепции. И.Орбели не мог тогда вновь попасть в Карабах и завершить исследования, к тому же его книга «Надписи Гандзасара и hавоцптука» была изъята из печати, в результате чего, долгие годы итоги исследований ученого были преданы забвению.
К счастью, сегодня стала известна судьба этого научного труда И.А.Орбели, который долгие годы считался «утерянным»: по инициативе политолога Фуада Ахундова, в Санкт-Петербурге удалось отыскать вышеназванную книгу, да к тому же с авторскими пометками. Ценность этого исторического издания в том, что оно свидетельствует об уничтожении и арменизации наследия Албанского царства на территории азербайджанского Нагорного Карабаха. Этой теме посвящено несколько научных статей и исследований, по итогам которых скоро выйдет в свет отдельная книга.
